История письма: Эволюция письменности от Древнего - Страница 111

К оглавлению

111

Мы приводим здесь обе стороны диска для всех тех, кто хочет испытать в этом деле свои способности комбинировать, свое остроумие и удачу.

Возможно, рано или поздно лавровый венец, который обещал своему дешифровщику этот загадочный круглый кусок глины, хранящийся ныне в музее города Ираклейона, возложит на себя один из «мастеровых» славного «цеха» исследователей. Возможно, в тайну этих покрытых рисунками спиралей, в этот новый лабиринт острова Миноса проникнет и, как новый Тезей, найдет из него выход какой-нибудь гениальный любитель.

Но может быть, ему предначертано судьбой остаться в веках немым и таинственным памятником того мира, которому все труднее и труднее скрывать свои тайны?


Дешифровка древнетюркской рунической письменности
Принц Кюль-тегин, Бильге-каган и мудрый Тоньюкук

Небоподобный, неборожденный тюркский

каган, я нынче сед [на царство].

Речь мою полностью выслушайте [вы]…

Орхонская надпись.

Название «тюрк», или «тюрюк», первоначально означало «сила», «крепость».

Появление на исторической арене народа, взявшего себе — и не без оснований, как показывает его ранняя история, — это имя, впервые отражено в исторической традиции лишь приблизительно в середине VI века нашей эры. Его письменные памятники по своему возрасту, конечно, не могут идти в сравнение с теми свидетелями тысячелетней истории Древнего Востока, о которых мы говорили до сих пор. Но зато они происходят из области, являвшейся для всех западных культур «потусторонним миром», из самого сердца Азии, и принадлежат народу, о котором мы долгое время совершенно ничего не знали, да и теперь еще знаем чрезвычайно мало, — вот поэтому-то они и представляют огромный интерес.

И если происхождение, судьба и характер этого народа столь долго были для нас, европейцев, книгой за семью печатями, то это следует прежде всего объяснить тем, что сами источники, весьма удаленные географически, находились, а впрочем, вероятно, и сейчас в значительной степени находятся вне поля нашего зрения.

Время, когда древние тюрки пробудились к исторической жизни, и первая блистательная доисламская эпоха сложения их государства нашли свое отражение в богатой древнекитайской литературе, имеющей исключительное значение вообще для всей древнейшей истории Центральной Азии, но у нас почти совершенно неизвестной. Сведения об этом периоде можно почерпнуть и в не менее богатых, разнообразных и чрезвычайно поучительных византийских исторических источниках, которые, между прочим, также переживают «второе открытие» и входят в научный обиход лишь в самое последнее время.

Народ, объединяемый нами под собирательным названием «тюрки», с древнейших времен обитал в отдаленных местностях Центральной Азии. Это были отдельные и слабо связанные между собой кочевые племена, кругозор которых ограничивался шатрами и пастбищами. Вероятно, сначала лишь одно из этих племен и, может быть, один из их вождей назвали себя «сила», «крепость». Трудно сказать, имелись ли для этого достаточные основания. Во всяком случае, о тюрках впервые заговорили, когда они были всего-навсего лишь подданными могучего в то время народа, названного китайскими историографами жужанами, а позднее жуань-жуанями.

Наступил 546 год — Китайская империя расколота на Север и Юг; на Севере при династии Вэй переживает свой первый расцвет буддийская скульптура в пещерных храмах, на Юге при императоре Лянской династии У-ди начинается небывалый взлет буддийской литературы и философии: император Юстиниан и его царственная супруга Феодора железной рукой управляют Византийским государством и церковью; и в том же году тюрки впервые осмелились посягнуть на власть своих тиранов, жуань-жуаней. Сильные тюркские племена, жившие на Севере и названные китайцами ти-ле, атаковали южные области. Но тюрками были и те, кто, находясь на службе у чужих правителей, выступил против своих братьев и под руководством Тумыня отбросил их обратно. Между тем победа пробудила в них сознание собственной мощи; несколькими годами позже они восстали и, предводительствуемые тем же Тумынем (как его называли китайцы, в тюркских же надписях он зовется Бумын), сбросили господство некогда покоривших их жуань-жуаней. Так Тумынь-Бумын стал основателем древнетюркского царства. Под его верховной властью вместе с ним правил и его младший брат, вождь западных тюрков и родоначальник их династии. Китайцы называли его Ши-дэ-ми, тюркские надписи — Истеми.

В 552 году после смерти Бумына власть наследовали один за другим три его сына. Среди них выделяется Мохан, самый знаменитый из всех тюркских каганов, военачальник и завоеватель, умноживший свои владения и создавший царство, которое он привел к дотоле никогда не виданному расцвету. Осилив эфталитов, или «белых гуннов», он раздвинул границы своей могучей империи: на западе его царство, выйдя за пределы древней Согдианы, доходило до реки Яксарта (Сыр-Дарья), которую тюрки называли Енчю-огоз, или «Жемчужной рекой», и до «Железных ворот» — известного с глубокой древности прохода между Самаркандом и Балхом; на востоке он простер свою власть до территории, занимаемой ныне Маньчжурией.

Выросший в постоянном общении с древними культурными народами этот народ в VI веке стоит уже на поразительно высокой ступени развития. Он более не проводит прежнюю недальновидную захватническую политику; на смену ей приходит политика завязывания добрых отношений с соседями — торговая политика. Так, Истеми, формально вассал своего брата, а в действительности неограниченный владыка западных тюркских областей, завязывает как суверенный правитель отношения с Византийской империей, имея при этом намерение взять в свои руки торговлю шелком, которой ранее занимались «белые гунны».

111