История письма: Эволюция письменности от Древнего - Страница 64

[Хетты писали на своем языке лишь отчасти фонетически, значительное число слов они постоянно передавали при помощи соответственных шумерских словесных знаков, которые, надо думать, произносили по-хеттски. К шумерским словесным знакам присоединялись хеттские грамматические окончания. Так как в хеттские тексты вкраплены, кроме того, многочисленные аккадские слова и словосочетания, то хеттский текст содержит составные части на трех языках и являет, таким образом, довольно пеструю картину.]

В ноябре 1880 года Сейса озарила идея, приведшая его к следующему блестящему открытию. Ему вспомнилось как-то, что в одном немецком научном журнале он читал в описании самого автора находки о своеобразной серебряной пластинке. Человеком, нашедшим ее, а лучше сказать — научно ее открывшим, был выходец из Гамбурга, немецкий дипломат и исследователь Востока доктор А.Д. Мордтманн, занимавшийся дешифровкой и объяснением урартских клинописных текстов с озера Ван.

Между прочим, в этой области начал с успехом продвигаться и Сейс. Последний в ходе своих исследований наткнулся на приведенное Мордтманном описание упомянутой серебряной пластинки.

Эта «печать с клинописью», которую Мордтманн рассматривал «как самую западную ветвь армянской системы письма и клинописи вообще», состояла «из не очень толстой серебряной пластинки в форме сегмента шара 16 1/3 англ. линии (= 3,3 см) в диаметре и высотой 4 1/3 линии (= 0,7 см), так что весь шар должен был бы иметь диаметр приблизительно в 19 3/4 линии (= 4 см). Ее приобрел в Смирне купец и нумизмат Александр Иованов, и в настоящее время она, вероятно, находится в Британском музее.

...

Рис. 108. Надпись, сделанная рисуночной хеттской иероглификой.

Внутренняя поверхность гладкая, и ничего особенного на ней нет, только видны отдельные следы того, что она некогда была приварена к рукоятке. Выпуклая поверхность разделена концентрической окружностью на две части: на внутренней части в середине изображен стоящий воин, повернувшийся вправо, он одет в расшитый плащ, на голове плотно сидящая шапка, на ногах обувь с загнутыми кверху носками; в правой руке он держит копье, левой придерживает на груди плащ; наконец, можно видеть еще рукоять ножа или кинжала, причем с правой стороны; последнее обстоятельство с самого же начала доказывает, что мы имеем дело с печатью. По обе стороны видны различные символы…»

...

Рис. 109. Оттиск печати Таркумувы, явившийся отправным пунктом дешифровки хеттского иероглифического письма.

Чтение Мордтманном клинописного текста этой печати имело столь далеко идущие последствия, что мы считаем своим долгом привести его здесь. Оно содержит в зародыше два обстоятельства, повлиявшие в дальнейшем на всю историю дешифровки: это, во-первых, основа будущего важнейшего открытия Сейса и, во-вторых, роковое заблуждение, которое, будучи позднее подхвачено одним немецким ученым и защищаемое им с прямо-таки железным упрямством, в течение десятилетий сильнейшим образом сдерживало и тормозило дело дешифровки хеттских иероглифов.

Приводим важнейшие положения из статьи Мордтманна: Внешний круг содержит начертанную клинописью легенду; она состоит из девяти клинописных групп и начинается в том месте, на которое указывает пальцем фигура. Однако поскольку это печать, следует прежде всего сделать оттиск, после чего надпись будет представлять собой следующее:

Группы номер 1,6 и 7 являются идеограммами, из них номер 1 и номер 7 равнозначны подобным группам в вавилонской, ассирийской и армянской системах, номер 1 — детерминатив для личных имен, номер 6 в вавилонской системе — идеограмма «царь», а номер 7 — детерминатив названий страны. Таким образом, смысл надписи — «NN царь страны NN». Речь идет, собственно, лишь о том, чтобы прочесть сами имена. Первое имя звучит:

Затем Мордтманн приходит к некоторым соображениям, свидетельствующим о его проницательности, комбинационных способностях и начитанности. Здесь мы даем в сильно сокращенном виде важнейшее из его соображений и делаем это в первую очередь потому, что даже в специальной литературе имеют привычку приписывать заслуги в этих комбинациях исключительно Сейсу, который, однако, как мы видим, лишь подхватил идею Мордтманна, и то спустя восемь лет. С другой стороны, необходимо указать и на зародыш той несчастной ошибки, всю вину за которую впоследствии свалили на немецкого исследователя Петера Иенсена…

Итак, исходя из своего чтения клинописной легенды, Мордтманн приходит к названию страны «Тарсун», затем читает всю надпись — «Таркудимми царь Тарсуна» — и обосновывает это толкование, которое он сам же называет «на первый взгляд более чем рискованным», следующим образом:

«Памятники Ниневии, Вавилона и Персеполя или дают очень мало, или совсем не дают аналогий с нашей печатью…

Если же мы обратимся к Передней Азии, то сразу же обнаружим целую серию подобных аналогий. Так, например, загнутая вверх обувь встречается на монументах Уюка, Богазкея и Эрегли в Каппадокии, как, впрочем, и на памятниках из Карабеля под Смирной; такую же форму кинжала мы видим в Богазкее, копья в Карабеле, в последнем же мы находим и безбородую фигуру князя. Единственно лишь вышитый плащ и шлем являются украшениями, которые не встречаются на переднеазиатских памятниках.